Название: Прах к праху
Автор: Идальга
Размер: макси, 15 247 слов
Пейринг/Персонажи: навы: Наарга, Нега, эпизодически Сантьяга, Доминга, ОП челы в количестве.
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: PG13
Краткое содержание: Обыденное путешествие двоих навов становится необычным, когда они натыкаются на нечто невозможное даже в магическом мире.
Примечание/Предупреждения: автор вдохновлялся рассказами Г. Лавкрафта и последователей. В тексте присутствуют убийства, расчленёнка, жестокость, секта.
Для голосования: #. fandom Tainyi Gorod 2017 - "Прах к праху"
Город встретил двоих путешественников глубоким туманом. Дорога, скорее, угадывалась, и одному из них — тому, что сидел за рулём арендованного внедорожника — пришлось даже прибегнуть к сканированию. Встроенный навигатор ничем путникам не помогал — он безнадёжно потерял сеть, и им приходилось полагаться на интуицию.
— А я говорил, что надо взять бумажную карту, — проворчал тот, что сидел за рулём и сейчас аккуратно объезжал крупную выбоину в дорожном полотне.
— Да ладно, скоро будем на месте. Тут и сворачивать-то некуда, — беззаботно отозвался второй. Откинул за плечи длинные волосы, собранные в конский хвост, и зевнул.
— Но всё-таки, какого тата тебя понесло в этот хостел? Хостел! Там в трёх милях за спиной отличный отель, вполне приличные «три звезды»… Лучшее, что тут можно найти…
— Ты не понимаешь. Там прекрасный вид. Он будет меня вдохновлять.
Водитель промолчал.
Оба не были людьми и принадлежали к одной из древнейших рас на Земле — навам. И навы, как и остальные нелюди, традиционно жили в Тайном Городе, но не чурались путешествий по всему миру.
Здесь же, в этом районе Новой Англии, навам бывать не доводилось. Ни Неге, который активно помогал юным и не очень творческим личностям выйти в свет, ни навскому художнику Наарге. Да и прибыли навы в небольшой городок, отмеченный на карте Соединённых Штатов Америки исключительно в рамках своеобразного турне: «себя показать, на других посмотреть». Наарга выставлял свои картины, Нега искал новые таланты.
— Хайтерхилл, численность жителей шестьдесят тысяч с лишком. Я думаю, тут есть шансы найти кого-то… — меж тем пробормотал Наарга, изучая информацию о городе в Википедии. — Вообще-то, я думал, что мы зареклись устраивать выставки в таких маленьких городках.
Нега, остановивший внедорожник около едва видной в свете противотуманных фар вывеской «Хостел-Манни», глянул на Нааргу.
— Можешь считать, что я ткнул пальцем в небо.
— И промахнулся?
— И рискнул. Вот твой хостел, иди, уточняй, не сорвалось ли наше бронирование.
Наарга, потянувшись, выбрался из машины и лёгкой упругой походкой отправился в сторону, где возвышался четырёхэтажный особняк не самого современного вида. Впрочем, помнили его навы исключительно по фото — в ночном тумане были видны только несколько фонарей и горящих на последнем этаже окон.
Нега снова просканировал пространство, обнаружил стоянку — полупустую, видимо дела у хостела шли не очень — и вырулил на неё. Поставил машину, вышел, взяв из багажника несколько сумок. Нав был уверен, что даже если их бронь не подтвердят, места точно найдутся.
Пиликнул телефон, извещая в смс об очередном списании средств со счёта. Нега перекинул сумки через плечо и направился к дверям хостела.
— Право, вы же понимаете, никто никогда не сможет описать то, чего не чувствовал! И написать это невозможно не только в прозе или стихах, но и в картине! — Крупная жеманная дама лет пятидесяти снисходительно смотрела на высокого стройного молодого мужчину и улыбалась ему. — Вы говорите, что можно изобразить что угодно, но нет же, уверяю вас, это вздор!
Наарга пожал плечами. Английский он знал превосходно, поэтому речь женщины воспринимал так, как ему хотелось. Дама говорила с ним словами матрон начала двадцатого века.
— Ну что же вы молчите, mon chéri? Возразите мне!
Из её уст французский звучал странно: она произносила эти два слова как одно, да и коверкала произношение, и получалось «машер», но суть Наарга уловил и ответил, легко перейдя на французский и заставив её захлопать глазами. Она махнула на него рукой, рассмеялась и закашлялась.
— Хватит! Хватит! Лучше по-английски, французский я учила в колледже, и это было ещё до вашего рождения!
Наарга рассмеялся — весело и необидно.
— Простите мою непонятливость… Вы говорите, что невозможно написать того, чего не чувствуешь, но почему вы забыли о воображении? Ведь представить можно куда больше и ярче!
— Право же, никакое воображение не заменит…
В комнату стремительно вошёл — ворвался − Нега. Он кивнул Наарге и тот встал:
— Договорились?
Дама замолчала, и вовсе не обиженно — ей самой был интересен ответ, в конце концов, именно с её мужем, с руководителем Художественной Галереи Хайтерхилла, в это солнечное утро пришёл договариваться второй высокий худощавый мужчина — Нега и выглядел постарше, и одевался как преуспевающий бизнесмен. Но у гостей явно было что-то общее, и в глазах дамы они выглядели почти как братья.
— Договорился, — улыбнулся старший. — Сегодня он прикажет подготовить зал, а с завтрашнего дня монтаж. Потом на две недели выставка.
— Отлично! Поехали обедать, и я закажу отправку картин из Бостона.
Наарга улыбнулся женщине и, не дожидаясь ответа, скользнул на выход. И только на улице с интересом посмотрел на Негу.
— А мне говорили, что все залы заняты…
— Я показал ему каталог. Он решил, что выставка местных рукодельниц с «Аутентичными прихватками из подручных материалов» вполне может завершиться раньше срока.
— Ты плохой.
— Я? — Нега выгнул бровь. — Я на него не воздействовал. Никак.
Наарга ухмыльнулся, но спорить не стал, высматривая поблизости какое-нибудь приличное кафе. Улица уходила вниз, вдоль дороги выстроились одинаковые четырёхэтажные, отличавшиеся друг от друга только вывесками. «Булочная Макинзи», «Салон «У Роззи», «Одежда для полных и очень полных», «Бытовая электроника» — все названия были предельно просты и понятны, и, не имея возможности выделиться фасадом, хозяева магазинов старательно украшали витрины. Наверное, если побродить по этой улице, то можно ещё и вдохновиться чем-нибудь. Наарга мотнул головой, прогоняя задумчивость, и кивнул соплеменнику на очередной образчик провинциального нейминга: кафе «Тэйсти».
— Нашёл! Пойдём?
Нега же смотрел на женщину в чёрном, что спешила к автобусу-экспрессу. На первый взгляд, ничего необычного, кроме огромного, всепоглощающего ощущения безысходности и тоски, что несла с собой молодая суховатая чела. И эта эмоция была в ней настолько сильна, что перебивала для Неги даже восторг ребятни пятью метрами левее, и даже страсть, которую испытывал полноватый юноша к своей стройной подруге.
— Нега!
Нав отвлёкся от женщины, посмотрел в сторону кафе и, поразмыслив, выкинул её из головы. Мало ли челов в депрессии он встречал?
При свете дня и без тумана выбранное Нааргой место ночлега в глазах Неги было ещё менее привлекательным. Он привык если не к роскоши пятизвездочных отелей, то как минимум к комфорту и удобству «трёх звезд». Здесь едва ли набиралось полторы.
При этом ему совершенно не нравился сиротский уют таких вот «общаг», и, хоть в хостеле и оказалось ещё и несколько «нормальных» номеров, один из которых заняли они с Нааргой, сама мысль о том, что за стенкой в такой же комнате живут пять-шесть челов, Негу раздражала.
Наарге же на всё это было плевать. Художник восторгался невероятным видом из окна, редкой не ухоженности парком, в котором было своё дикое очарование, таскал всюду скетчбук и карандаши, а иногда новомодные маркеры. И рисовал.
На третий день, уже после открытия выставки («Ах, никогда не видела ничего подобного! Что это? Разве можно такое придумать? Всё-таки я была не права!» — на картину с обнажённой чёрной моряной) рядом с Негой на парковую лавочку опустился мужчина лет сорока. Осунувшийся, задумчивый, небритый — щетина уже грозила стать почти бородкой, в помятом костюме и на удивление идеально выглаженной рубашке. Нега отвлёкся от изучения документа на планшете и оглядел нежданного соседа. Выгнул бровь. А тот, словно только увидев его, спохватился:
— Хавейсон. Пол Хавейсон, к вашим услугам. — Он перехватил кожаный портфель удобнее и протянул руку. Нега, подумав, пожал её.
— Найджел.
— Очень приятно. Слышал, тут все только и говорят, что о вашей выставке. Знаете, я ведь тоже в это верю.
— Во что? — Нега выгнул бровь, отправляя планшет «отдохнуть».
— В то, что подобное существует. Я и сам видел… странное. Но не просите, не расскажу!
«И отлично, меньше раздумий насчёт Службы Утилизации».
— Все раз в жизни встречают нечто необычное, — философски заметил Нега. Чел кивнул, помолчал, потом внезапно продолжил представление:
— Я писатель. Вот, подался сюда за вдохновением.
— Публиковались? — уточнил Нега.
— Да. И здесь, в смысле, в стране, и в Старом Свете. Я вообще довольно неплохой романист, мой конёк — приключения. Ну, знаете: археологи, исследователи… Находят что-то необычное и… Впрочем, я никогда не думал, что буду чувствовать себя героем своего же романа.
— Не поделитесь? — Нега поймал себя на мысли, что ему стало… любопытно, что же такого скрывает Пол. Но ещё не настолько, чтобы это узнавать магическим путём.
— Нет, нет… — Тот развёл руками. — Допишу и тогда… И тогда смогу. Но оно того стоит. Это ужасная история, но и невероятно увлекательная. Иначе я бы не влез в неё, пожалуй.
Нега кивнул. Пол ещё несколько минут помолчал.
— А вы? Что вы забыли в такой глуши?
— Художнику нравится.
— О… Ясно. Не подумайте, что я против, но… Вы… В общем, я не из тех, кто кидается с кулаками, понимаете ли, просто кажется, что вы…
— Нет. — Нега даже рассмеялся. — Мы не любовники, если вы об этом.
— О. Простите. Понимаете, я тут вывел теорию: когда двое долго живут вместе, между ними появляется некая связь. Вы не замечали? Влюблённых всегда можно заметить — они по-особенному смотрят друг на друга. Берегут друг друга. Опекают. Это в каждом движении и слове. Словно родственники, даже ещё ближе. И это легко увидеть, когда пара — мужчина и женщина. А когда однополая… В Массачусетсе на самом деле не так много таких пар, вот многие и теряются, проще подумать о родственных отношениях — сёстры, братья… Значит, вы родственники?
Нега задумчиво посмотрел на Пола. Потом согласно кивнул.
— Родственники. Но того порядка, что немногие могут понять.
— Я вам завидую. — Пол прикрыл глаза, потёр щёки и вздохнул, — Я такое уже видел — среди мормонов. Их удивительно объединяет вера. Но вы и не мормоны.
— Нет.
Пол поймал взгляд чёрных глаз Неги, чуть подался к нему.
— Вам что-нибудь говорит имя Куачиль Уттаус?
— Ни разу не слышал ничего подобного… — искренне признался Нега. — А вы верно произносите название?
— Я не знаю. — Пол улыбнулся — печально и весело одновременно. — Я видел, как оно пишется, но по правилам какого языка читать — понятия не имею. Читаю, как нравится.
— Ну, мне это имя… или, может, название, незнакомо.
— Жаль. — Пол встал. — Извините, что отвлёк. Но вы мне показались тем, кого можно спросить.
Нега не стал отвечать. Он чувствовал, что где-то рядом есть какая-то тайна, но стоит ли тайна того, чтобы лезть в расследование? Интуиция подсказывала, что лучше не обращать внимания. А Нега верил своей интуиции и потому снова включил планшет. Отметил для себя и странное имя в заметках, и автобус, в который несколько дней назад зашла женщина в чёрном. Но решил, что вернётся к этому вопросу только тогда, когда это станет насущной необходимостью.
Если станет.
Наарга сидел перед мольбертом и задумчиво смотрел на пустой холст. Он уже знал, что хочет изобразить, уже занёс руку с углём над белым грунтованным полем и вдруг замер. Навский слух позволил ему услышать странный звук — выше и левее его комнаты.
В знакомых шумах хостела не могло найтись ничего необычного: и шумный говор студентов на третьем этаже, и ворчание уборщицы на первом, и стуки, шаги, грохот чего-то, что уронили со стола, и смех, и пьяные признания в любви, и иногда стоны — всё это было вполне знакомым и понятным. Всё это было привычным, и Наарга никогда не окружал себя барьером тишины — его не тяготил человский шум.
Тихий скрип-стон, на неуловимой грани младенческого и одновременно очень старческого, заставил художника поднять голову и замереть.
Потому что Наарга в первую очередь был навом.
Он не шевелился и не дышал. Он знал, как умеют мяукать и кряхтеть кошки, он различал по голосам почти всех диких зверей и сам мог изобразить крик совы, вороны и ещё трёх десятков разнообразных пернатых.
Но такого он раньше не слышал. Звук его продрал по коже не хуже новости о гибели гарок в Лунной Фантазии.
Скрип-стон повторился. Теперь чуть дальше, словно он передвигался по коридору этажом выше. Он был настолько тихий, что Наарге пришлось вслушиваться и отсекать всё лишнее. Но он услышал. Оглянулся на комнату Неги, но тот ещё не вернулся из города.
Наарга встал, сделал один неслышный шаг к дверям, начиная формировать короткий портал наверх, когда внезапно в том же коридоре наверху с шумом распахнулась дверь, и из комнаты вывалилась весёлая толпа студентов.
Наарга прищурился, потому что почувствовал: наверх идти смысла нет. Что бы ни издавало тот звук, оно ушло.
Он прикрыл глаза, призвал к себе в ладонь аккумулятор из сумки, опустошил наполовину и, не жалея энергии, раскинул сеть сканирования.
В комнате под ним вздрогнула пожилая дама — она заехала после них — и тем самым несказанно удивила обоих. Женщина почувствовала головокружение и присела в кресло, чтобы не упасть.
Справа парень с девушкой перестали ссориться — им стало страшно. Переглянувшись, оба накинули на плечи лёгкие куртки и выбежали на улицу.
Сверху прекратился смех.
Сканирование не показало ни следа чужой магии или чего-то необычного, и Наарга почти свернул его, когда понял, что в номере выше и правее сидит за столом средних лет чел и едва не умирает от страха.
Наарга чувствовал — тот тоже слышал этот звук. Но не только слышал — он знал, что это такое.
Наарга поднимался по лестнице не торопясь и очень внимательно оглядываясь. Он решил дать писателю шанс успокоиться — слишком уж чел был напуган. Наарга сделал очередной шаг и остановился. На лестнице, устланной давно уже грязным и не везде целым ковровым покрытием, остался отпечаток детской ладони. Сквозь него проглядывали каменные ступени, потому что само покрытие оказалось… прожжённым?
Наарга склонился над следом и понял, что ошибался.
Ковёр просто истлел. Наарга выпрямился, отправил Неге сообщение и перешагнул след.
Происходящее Нааргу заинтриговало, и поэтому он едва вспомнил о правилах приличия и обозначил своё присутствие коротким стуком в дверь писателя. Оттуда раздался короткий вскрик, и Наарга решился зайти.
Увидев на пороге кого-то знакомого, писатель обмяк в своём кресле, закатив глаза от облегчения.
— Это всего лишь вы… Какое счастье…
— А вы кого ждали?
Наарга прошёл в комнату, оглядываясь. Писатель снял себе двухкомнатный номер и в дальней комнате-спальне устроил кабинет — судя по столу, на котором стояла (в начале двадцать первого века!) печатная машинка с заправленными листами кипенно-белой бумаги. Рядом в жёлтой картонной папке на завязках такие же листы, но уже с текстом.
— Что… Что вы хотели? — Пол дышал глубоко и часто, Наарга кожей ощущал его страх.
— Кто вас напугал? — Наарга попытался присмотреться к буквам на листе, заправленном в машинку. Выхватил взглядом строчки: «… И ходит оно на шести руках, и несёт с собой только зло и тлен. В иных местах мне говорили, что это Чёрная Луна, но я…»
— Меня? — в голосе Пола Наарга услышал нотки истерики и повернулся к нему. И вовремя, потому что Пол содрогнулся, обхватил себя руками и закричал — пронзительно, громко, на одной ноте. Завыл, потому что дикий ужас прорвался сквозь хрупкую стену самообладания и теперь управлял им.
Оплеуха заставила Пола заткнуться, но он продолжал трястись всё более явно, во взгляде не осталось ничего разумного, только агония загнанной в угол жертвы. Наарга достал телефон, вызывая «911». А затем обошёл сидевшего в кресле Пола и остановился уже у стола с печатной машинкой, аккуратно развязал тесёмки на папке и раскрыл её.
«Мы не всегда задумываемся об этом, но легенды и мифы содержат в себе много правдивого. Они являются отражением знаний предыдущих поколений о мире, что нас окружает. Без легенд мы бы не слышали о Геракле, не знали бы Тесея, никогда не рассказывали бы детям на ночь истории Ромула и Рема.
Легенды — облечённое в иносказательный смысл послание всем нам: берегись! Познай мир, в котором живёшь…»
Пол, сидящий в кресле, резко вскочил, уронив столик, стоявший рядом, и Наарга, вернув лист бумаги в папку, кинулся к нему.
— Сядьте!
— Холодно! ОНО приносит холод! Оно пришло ко мне. Не вы — ОНО!
Дверь распахнулась, в комнате оказался моложавый мужчина лет сорока — хозяин хостела и сразу трое спасателей.
Нааргу попросили отойти в сторону, один из спасателей строго глянул на него.
— Пил? Курил? Наркотики?
— Понятия не имею! — искренне развел руками Наарга. — Я пришёл три минуты назад и сразу вызвал вас.
— Ясно… тогда идите… — спасатель посмотрел на глаза Пола, пощупал пульс и покачал головой. — Видимо, просто нервный срыв. Успокоительного − и пусть спит.
Наарга вздохнул, кинул взгляд на папку, но решил, что сборник легенд его мало интересует, и вышел в коридор. Судя по всему, что бы там ни издавало странный звук — оно ушло, и возвращаться в ближайшее время не собиралось.
— Ты так и не понял, что это было? — Нега смотрел на Нааргу очень внимательно. Тот покачал головой.
— Сканирование тоже ничего не дало.
Они расположились в комнате Наарги — Нега в кресле боком, перекинув длинные ноги через подлокотник, а Наарга — на столе, подвинув в сторону чайник и чашки с заваренными травами.
— Но больше всего меня удивило ощущение: мне было жутко.
— Страшно?
— Жутко, — повторил Наарга. — Страшно мне бывает редко, но тут возникло ощущение, что кто-то прошёлся по моей могиле.
Нега обхватил пальцами подбородок и задумался. Напугать нава было очень трудно. Даже того нава, кто последние несколько сотен лет тренируется мало и больше занимается творчеством. Значит, имело место какое-то воздействие. Возможно, магическое, но в таком случае уровень мага должен быть достаточно велик, чтобы закрыть от Наарги даже следы энергии.
Нега закрыл глаза, сам раскидывая паутину сканирования. Тёмная волна прошлась по хостелу, второй раз за вечер заставляя челов ёжиться и подсознательно желать оказаться где-нибудь далеко от того, кто касается их Тьмой.
— Ну как? — Почувствовав, что Нега закончил, Наарга вопросительно на него посмотрел. Нега медленно покачал головой:
— Ты прав, магов кроме нас тут нет. Или они очень хорошо закрываются. Что у него было в комнате примечательного?
— Печатная машинка и листы бумаги.
— Печатная машинка? Он писатель, но сейчас странно использовать столь архаичный предмет. Это только у нас некоторые…. Впрочем, можно списать на причуду. А что он пишет?
— Я только первый лист глянул — там дорожные заметки. По сути, собрание фольклора.
— Много запомнил?
Наарга пожал плечами.
— Что прочитал — всё запомнил.
Нега встал, прошёлся по комнате, немного попинал кресло, продолжая обдумывать рассказ Наарги.
— Ты говоришь, что писатель был в истерике?
— Да, он говорил, что ему холодно. И говорил о ком-то, называя его «оно».
Они переглянулись, и Наарга нехотя предложил:
— Поставим «следилку»?
— Думаешь, стоит? Мы точно хотим в это лезть?
— Вдруг будет что-то полезное?
Нега вздохнул.
— Это странный город, здесь водятся странные челы.
— И тебе не интересно разобраться?
— Я любознательный, но не любопытный.
— Тоже мне, голован, — фыркнул Наарга. — Но мы уже влезли.
— Ладно, я…
Истошный вопль заставил Нааргу вскочить со стола, а Негу мгновенно накинуть морок и кинуться на боевой навской скорости в сторону звука.
Нега распахнул двери номера Пола и замер на пороге. В комнате по-прежнему не было ни следа магического воздействия. Свет не горел. Сквозь настежь распахнутое окно, придавившее рамой тяжелые шторы, на пол падал прямоугольник лунного света. В нём поблескивали осколки графина, что, должно быть, стоял раньше на столе.
Но стола не было. Везде, в обеих комнатах, даже частично на стенах была мелкая серая пыль. Горка пыли в форме проекции стула, лежавшего на полу, пыль вместо постели и второго стола в дальней комнате, пыль вместо шкафа и комода… Пыль вместо стульев… Словно комнату обработали «Пожирателем». А на полпути к дверям лежал Пол. Его левая рука была спрятана под корпусом, а правая была вытянута, словно он пытался схватиться за комод у дверей и подтянуться поближе.
Нега аккуратно сделал шаг в комнату и присел рядом с Полом. Оглянулся на Нааргу.
— Закрой пока всё мороком. Документы с собой?
— Да, сейчас найду.
Наарга выбежал из комнаты и вернулся очень быстро, ещё до того, как напуганные воплями челы начали выходить из своих комнат, чтобы посмотреть, что случилось.
Нега достал диктофон, который всегда носил с собой и, проверив карту памяти, включил запись.
— Тело чела, возраст на момент смерти около сорока лет, умер… предположительно от внезапно наступившей старости, аналогично действию «Иссушения Ахоры». На вид и при сканировании труп мумифицирован при довольно высокой влажности в комнате. Срок мумификации по предварительной оценке — порядка нескольких сотен лет. — Он, натянув перчатки — обычные, кожаные, защищённые на всякий случай заклинанием — коснулся иссохшей почти в пергамент кожи чела. Потом аккуратно подвинул истлевшие лохмотья, которые совсем недавно были халатом, и огляделся.
Справа чуть шевелилась занавеска на полу — её тление не затронуло, около радиатора лежали осколки графина, а рядом валялись уцелевший стакан, несколько блистеров таблеток и мобильный телефон — тоже, как ни странно, нетронутый воздействием.
Нега встал, подошёл к окну и выглянул — чернота парка для него не была такой непроницаемой, как для челов, но даже он не мог заметить никаких следов того, кто убил писателя. А вот на самом подоконнике — на доске тёмного дерева, покрытой лаком, сохранился странный отпечаток, словно от длинных пальцев, с острыми очень длинными когтями. Нега аккуратно приложил ладонь к следам и присвистнул — длина когтей достигала почти четырёх дюймов.
— Что там? — Наарга стоял у дверей, не мешая Неге проводить расследование, но ему было интересно.
— Тут всё непонятно. Следов на доме нет, в парке тоже нет. Словно оно прилетело по воздуху или вышло из портала. Но энергией тут пользовались только мы, я ещё раз проверил. Пола убили чем-то вроде аркана «Иссушения», вокруг словно сработал «Пожиратель».
— Но опять же, без энергии. — Наарга нахмурился, припоминая курс боевых арканов. — «Иссушение» бывает только третьего класса, не ниже. Он просто не строится на малом количестве энергии.
— Именно. Значит, мы либо имеем дело с шикарной оптимизацией, к тому же, артефактом, либо с чем-то незнакомым.
— Ярга… — Наарга запнулся, но продолжил: — Ярга многое вынес из Железной Крепости. Знаний.
— Ярга мог бы убить чела куда более простым способом. Вряд ли это он.
Наарга только коротко кивнул.
— Далее — чел испугался. Он сначала лежал в кровати, потом вскочил, когда что-то услышал или почувствовал. Попытался сбежать, — Нега указал на опрокинутый стул. — Споткнулся и упал. Тут его и настигло… это загадочное «оно». Так, а его…
Нега развернулся в сторону спальни-кабинета и тут же обернулся к Наарге.
— Где стояла машинка?
— На столе.
Нега зашёл в комнату, спокойно осмотрелся и покачал головой.
— Бесполезно…
Он аккуратно поднял машинку из вороха пыли:
— Бумага тоже… истлела. И теперь я уверен: ничего хорошего мы не отыщем.
Наарга покосился на друга и достал телефон, делая фото трупа и комнаты.
— Меня твоя интуиция настораживает.
— Меня тоже, — в тон ему ответил Нега, снова садясь на корточки рядом с трупом. — Вызови Службу Утилизации. Челам это показывать нельзя.
Уже позднее, исследуя номер внимательно, пока специалисты из Службы Утилизации обеспечивали прикрытие трупу, Нега обнаружил, что на двери нацарапано то же самое имя, о звучании которого спрашивал Пол: Куачиль Уттаус. Нега провёл пальцами по царапине и хмыкнул: выскребли надпись давно, недели две назад. А вот дописали короткое «Sat…» буквально на днях. Чтобы это могло значить?
— Итак, что мы имеем на сегодня? — Нега открыл ноутбук, и его длинные пальцы запорхали над клавишами, набирая информацию. Её же он проговаривал вслух: — Писатель Пол Хавейсон, Третий, между прочим, приезжает сюда за вдохновением. Судя по тому, что ты видел, он собирает информацию о легендах — местных и не очень. Мне он говорил, что сам стал частью приключения, о которых обычно пишет свои романы. Значит, что-то он отыскал совсем близко. В ближайшем штате, например.
Наарга кивнул. Он качался на стуле, слушая Негу, и рассматривал фотографии, сделанные в номере Пола и на лестнице со странным следом.
— Далее писатель оказывается убит. Из Цитадели прислали результаты исследования: наш труп − действительно Пол. И никто не может пока внятно сказать, каким образом он был убит, на нём нет ни малейших следов магии, как и во всей комнате. Хотя Сантьяга сказал, что хочет провести ещё одну дополнительную проверку.
Нега помолчал. Посмотрел на Нааргу, приманил к себе магически его телефон с фотографиями следа и хмыкнул.
— Если бы я не был прагматиком, я бы предположил, что в гости к Полу зашёл некто, кто умеет локально ускорять время, состаривая всё вокруг себя.
— И живых.
— И живых. И он умеет действовать точечно, если надо, след на подоконнике отличается от следа на лестнице формой и размером, но не отличается сутью, вокруг них поле старости. Затем тело Пола превратилось в мумию, всё, что истлевает за пару сотен лет, тоже. А металлическая печатная машинка осталась почти целой.
Нега поставил точку и откинулся на спинку кресла, рассматривая ровные буквы печатного текста.
— Меня спрашивали, не нужна ли нам помощь. Я сказал, что справимся сами.
В Тёмном Дворе было принято верить друг другу, и потому они с Нааргой не сомневались, что Сантьяга не будет вмешиваться. Разумеется, если дело не примет совсем скверный оборот.
— Справимся? — уточнил Наарга спокойно, вертя в руках кисточку, которая то становилась стилетом, то снова принимала форму кисточки.
— Либо расследовать самим, либо не расследовать вовсе. Если это опасно — пусть лучше коснётся только нас. — Нега пожал плечами. Наарга не стал спорить.
— Продолжаем. Итого, у нас есть нечто, что издаёт странные звуки, пугается студентов, оставляет тлен на своих следах и мумифицирует челов. Точнее, чела. Я ничего не забыл? — Наарга взмахнул кисточкой и несколько капель воды слетели на руку Неге. Тот усмехнулся:
— Ещё оно обратило в прах рукопись Пола. Помимо всего прочего.
— Возможно, это и было его целью: уничтожить следы того, что Пол сумел раскопать.
— Надо будет выяснить, куда он ездил.
Они переглянулись, и Нега потянулся за телефоном, чтобы сделать ещё пару запросов в Цитадель.
Ошарашенный хостел погрузился в молчание почти на сутки. Когда исчезло последнее эхо сирены службы спасения, когда новость о смерти от сердечного приступа облетела здание, шелестом и шёпотом заполнив комнаты, притихли все постояльцы. Лишь только двое мужчин из номера со смежными комнатами продолжали жить так же, как и до того. Их внедорожник стал покидать стоянку ещё чаще, а свет в номере горел всю ночь.
На второй день, когда первые робкие смешки прорезали скорбь хостела, они спустились в кухню-столовую, продолжая ранее начатый разговор. И так как во всей округе на три десятка миль вокруг не было никого, кто знал бы русский, то их разговор оставался тайной для всех жителей четырёхэтажного особняка рядом с заброшенным парком.
— Он объехал почти три десятка маленьких городков за полгода. Ряд из них посетил дважды и трижды. Я думаю, что начать следует с них.
— А мне интереснее понять, почему, например, в Хайнонсе, Самбери-Волл и в Литлхилле он провёл неделю-две, а вот в Кворише — только пять часов? Тебе чай или кофе?
Учитывая, какого качества тут и то, и другое, воду, — поморщился Нега. — Мы не знаем его изначальных планов. Квориш — деревня. Население — три тысячи четыреста восемьдесят два чела, включая детей и стариков. В следующем за ним Вингуде Пол прожил почти месяц. Скорее всего, деревня была просто по пути. Он встретился с кем-то, записал историю — или не записал — и поехал дальше.
Наарга фыркнул и отпил кофе, принесённое со стола с напитками.
— В любом случае, я бы туда заглянул.
— Заглянем, — кивнул Нега. — Тем более что Квориш как раз на пути к Вингуду. Но сначала — ближайшие города. Не вижу смысла начинать с самых дальних, если бы Пол что-то обнаружил там, то за него и взялись бы куда раньше.
— Не факт. Они могли не сразу понять, что он опасен.
Кисточка — простая, деревянная с тонким пучком из колонка, казалось, жила в пальцах Наарги своей жизнью. То мягкий ворс чертил невидимые линии на столешнице, то деревянный кончик указывал на бумажную карту с указанными на ней городами, которую они разложили между собой. Оба легко читали её, и обсуждаемые города находили мгновенно. Кисточка замерла напротив названия «Квориш», и Наарга некоторое время смотрел на едва различимую точку, а потом передёрнул плечами.
— Не знаю. Мне кажется, что надо проверить даже те места, где Пол был проездом.
— Я звонил аналитикам, — небрежно заметил Нега. — Доминга не уверен, что здесь вообще есть за что зацепиться.
— А что же, по его мнению, убило Пола?
— Пока они с Тамиром склоняются к мысли о геомантии или чём-то подобном.
— А татов там до кучи не пробегало? — оскалился Наарга.
Нега усмехнулся:
— Понятия не имею. Но сомневаюсь, что мы наткнёмся на татов здесь.
— Им, помнится, нравилась Америка.
Нега допил воду из высокого стакана и внимательно посмотрел на Нааргу.
— Мне не нравится твоё настроение.
— Чем? — Наарга выгнул бровь, и кисточка в его пальцах мазнула стекло графина, который стоял рядом.
— Ты хочешь найти приключения. Пол тоже хотел и нашёл.
— Ты всё равно не веришь, что здесь они есть. А мне скучно. Меня опасность вдохновляет. Как тогда, когда я писал моряну, помнишь?
— Сколько раз тебе пришлось применить «Око Василиска»? — язвительно поинтересовался Нега.
Наарга отмахнулся от него:
— Не будь занудой.
— Отправлю в Цитадель.
— Ты не имеешь права мне приказывать.
— Имею, — коротко ответил Нега, и Наарга, поджав губы, замолчал.
Да, Нега был старше, опытнее и … Наарга на мгновение прикрыл глаза, а потом выдохнул:
— Извини. Ты прав, я просто засиделся в Тайном Городе. И без чего-то… — он пошевелил пальцами в воздухе, — без чего-то щекочущего нервы. Тебе хорошо, ты недавно хотя бы с масанами дрался.
— А ты с людами.
— Пустяки. — Наарга улыбнулся. — Ладно, предлагаю маршрут проложить через Ньюгейт. Так мы…
Шоссе мягко стелилось под колёса внедорожника, и Наарга расслабленно вёл машину, изредка поглядывая на своего спутника. Нега дремал на соседнем сидении, опираясь головой о стекло и чуть откинув сидение, чтобы было удобнее вытянуть длинные ноги.
Наарга задумчиво и тихо поднял телефон, переключил на камеру и сделал снимок — может быть, потом он таким и напишет Негу. Странная идея для картины, но именно таким Наарга Негу видел редко, спали они в разных комнатах. Когда сам Наарга ещё обнимался с одеялом и подушкой — а поспать он любил, чего и не скрывал, — Нега чаще всего уже бодрствовал.
Он вернул телефон на торпедо и снова стал смотреть на дорогу. Впереди было пусто, автомобилей на встречной не было, поэтому фары глаза не слепили. Будь он челом, засыпал бы уже, но навы легко могли бодрствовать долгое время, и темнота их не утомляла. Скорее наоборот, в темноте навы видели куда лучше многих других генетических статусов и без зазрения совести пользовались этим преимуществом.
Нечто на дороге появилось резко. Настолько резко, что Наарге оставалось только попытаться уйти от столкновения, крутанув руль вправо, и тут же он сообразил построить короткий портал для всего автомобиля. Внедорожник, взвизгнув тормозами, развернулся, и Наарга оглянулся. Нега уже не спал — он проснулся, среагировав на всплеск эмоций Наарги, и теперь тоже напряжённо смотрел назад. Но там никого не было.
Нега вышел из машины, медленно приближаясь к тому месту, где Наарга строил портал. Тот чуть отъехал и развернул машину так, чтобы фары освещали Негу.
Нега присел, рассматривая и даже касаясь чёрных следов протекторов на сером асфальте, потом встал, сделав шаг в сторону, и тут же взвился вверх, отпрыгивая от чего-то пока только ему заметного. Наарга выскочил из внедорожника и замер: там, где только что стоял Нега, осыпался внутрь асфальт. Они скользнули к странному месту, и Нега начал сканирование — Наарга почувствовал знакомую тёмную волну.
— Что это?
— Она просто устала. — Глаза Неги были слегка затуманены, он всё ещё работал с энергией, ощупывая пространство.
— Кто устала?
— Дорога. Устала в этой точке, словно пару сотен лет стояла под ветром, дождём и солнцем.
Наарга аккуратно сел на корточки, рассматривая рассыпающиеся в пыль куски асфальта.
— Такого не может быть. Тут не колдовали, я бы почувствовал.
— Ты ничего подозрительного не видел?
— Видел, потому и повернул. — Наарга встал и, хотя он и не касался поверхности, всё равно предпочёл отряхнуть руки. — На земле что-то было. Первое мгновение я решил, что это животное − крупный заяц или енот. Или собака… В общем, что-то в этом роде. Оно возникло прямо перед бампером, в нескольких метрах перед машиной, и я только и успел, что построить портал.
— Ясно. — Нега серьезно посмотрел на Нааргу. — Это — чем бы оно ни было — умеет состаривать то, к чему прикоснётся. И делает это мгновенно.
Наарга брезгливо поморщился, но провалившиеся в форме почти ровной окружности добрые десять футов дорожного полотна без единого следа магического воздействия намекали, что, скорее всего, Нега прав.
— Но когда я его рассмотрел, — тем временем продолжил Наарга, — то понял: больше всего оно напоминало младенца. Изуродованного и мерзкого.
Нега выгнул бровь.
— Младенца? Изуродованного? Носферату?
Наарга хмыкнул, показывая, что оценил шутку, и покачал головой.
— Я бы, скорее, сказал, что это голем, созданный больной фантазией. Но я не рассмотрел подробностей. — Он закрыл глаза, воссоздавая картинку, которую видел одно мгновение. — Не потому что не успел, а потому что скрюченное и белёсое тело стало просто пятном в свете фар.
— Возможно. — Нега аккуратно собрал части осыпавшегося полотна в колбу — комплект для забора образцов они заказали ещё в Хайверхилле. Один звонок в Торговую гильдию, одна смс о списании средств со счёта и один портал — точечный прокол пространства ради того, чтобы кинуть небольшой кейс со всем необходимым. — Ладно, поехали дальше. Судя по тому, что нас пугают, мы на верном пути.
Наарга, подумав, вернулся за руль и глянул на экран навигатора.
— До ближайшего мотеля час езды. Там остановимся или дальше поедем?
Нега зевнул, вернул колбу в чемоданчик и пожал плечами.
— Как подъедем — решим.
В Сигурне о Поле слышали и слышали много. Оказывается, в Сигурне писатель останавливался три раза, и все три раза его встреча с читателями (а точнее — с читательницами) в местной библиотеке имела оглушительный успех. Как узнал Наарга, задав наводящий вопрос шерифу, Пол в первый раз посетил город месяца три назад. Зашёл в книжный магазин («вон там он стоит, на углу Сансет стрит и Семнадцатой»), где его узнал один из продавцов. Продавец, чья жена заведовала библиотекой, тут же предложил именитому романисту устроить встречу и, получив согласие, организовал её.
Встреча, рассчитанная на час, растянулась на полтора, а потом последовала сорокаминутная раздача автографов, и на следующее утро Пол проснулся ещё более знаменитым. По крайней мере, в одном отдельно взятом городке с населением в триста пятьдесят восемь тысяч шестьсот три человека.
Вторая встреча состоялась спустя неделю, когда Пол снова проезжал через городок. На неё собрались дамы в таком количестве, что в библиотеку пришлось принести стулья из концертного зала, что сразу за углом. И всё равно места хватило не всем.
Пол отвечал на вопросы два часа, автографы раздавать было не на чём, но многие дамы отметили, что в этот раз писатель постоянно пытается что-то рассказать, но постоянно сам себя обрывает.
Тем же вечером молодая Лили Тнут, белокожая голубоглазая блондинка, чей отец когда-то приехал из Европы, попыталась познакомиться в баре с писателем и, говорят, преуспела. Вышла она от Пола утром, украдкой скользнула мимо портье и уже много позже призналась: ничего не было. Пол всю ночь рассказывал ей те легенды и байки, что успел собрать в штате.
Хотя, разумеется, так даже лучше: честь Лили почти не пострадала. Честь Пола, впрочем, тоже.
Третья встреча для репутации Пола оказалась роковой. Во-первых, он на неё опоздал. Во-вторых, отказался отвечать на вопросы о предыдущих книгах и сухо сообщил, что решил сменить направление творчества. В-третьих, прямо там, сидя на сцене, Пол закрыл глаза и рухнул в обморок.
Врачи Сигурнской больницы диагностировали переутомление, подогретая происшествием публика требовала подробностей, а Пол в ту же ночь между тремя и четырьмя часами тихо выскользнул из палаты, разыскал свою одежду и уехал из города.
Получив информацию, Нега отправил Нааргу к Лили Тнут, а сам поехал в библиотеку. Возможно, потеря сознания действительно была вызвана переутомлением, однако, это не отменяет факта, что Пол что-то скрывал. Может быть, он работал и с местными книгами? Если работал, то с какими?
— Пол? Это тот писатель, что в обморок упал? — Библиотекарю было хорошо за сорок, но она молодилась, и Нега недоумённо рассматривал фиолетовые прядки в светлых волосах.
— Да. Я хотел узнать, работал ли он здесь с какими-то книгами?
— Минуту, я посмотрю формуляр… — Библиотекарь отошла в сторону, а потом и вовсе нырнула в соседнюю комнату, а Нега прошёлся по небольшой комнате, осматриваясь. И не сразу понял, что справа от него, буквально в трёх метрах за стеной, есть нечто, что излучает энергию. Тёмную энергию.
Нав остановился. Затем кинул сканирование и хмыкнул: за стенкой был артефакт. Странный артефакт, он по-прежнему излучал энергию, хотя аркан Нега разобрал не сразу. А когда разобрал − огляделся, ища проход в то помещение.
Пара поворотов, длинный коридор, ещё поворот, вернуться обратно… И он коснулся пальцами стекла, оберегающего от пыли и влаги экспонат, под которым красовалась надпись: «Фигурка яйца. Вырезано из камня. Примерно 4000 лет до н.э.»
Табличка лгала — яйцо было значительно старше. Размером около пятнадцати дюймов, оно лежало на мягкой подушке, чуть завалившись на левый бок. Аркан, накинутый на него, не позволял никому и мысли допустить, что его вообще можно разбить. При этом аркан тянул энергию неизвестно откуда — он был самозаряжаемый. Второй функцией аркана была консервация яйца, и вот тут Нега не был уверен, не превратилось ли содержимое скорлупы в давно сгнившую биомассу.
— А я вас ищу! — Библиотекарь укоризненно посмотрела на гостя, но потом смягчилась. — Интересно, правда?
Она тоже подошла к стеклу. Вздохнула и протерла неизвестно откуда взявшейся салфеткой прозрачную поверхность.
Нега улыбнулся женщине и снова посмотрел на сокровище. Шансов на то, что из яйца кто-то вылупится, мало, но даже если шанс один единственный — им надо воспользоваться.
— Оно у нас уже почти сто лет. Нашли, когда закладывали фундамент здания библиотеки. С тех пор это наш талисман.
«Значит, придётся украсть».